Артемов сжал кулак и потряс им перед носом Локтева.
– Видишь? Вот ты у меня где. Сначала все так говорят: не буду. А потом… Руденко был мягким человеком, известным либералом. Он избаловал осведомителей. Но теперь все пойдет по-другому. И отношения наши будут другими. Если я что-то прикажу, ты встанешь на цирлы и побежишь исполнять приказ. Усек? Слышь, морда, я к тебе обращаюсь?
– Слышу, – кивнул Локтев.
– Ты ведь интеллигент, – Артемов поморщился.
– При чем тут интеллигент?
– При том, что не люблю таких, как ты. Чистоплюев. Но придется тебя потерпеть.
Локтев уже успокоился, волнение прошло.
Он поднял руку, взглянул на наручные часы. Так, до начала банкета остается почти два часа. Еще минут десять можно поговорить с этим тупым отморозком, с Артемовым. Дать ему понять… Попытаться объяснить… Но если ничего не выйдет, если до инспектора не дойдет… Что ж, из любого положения есть выход.
Сейчас Локтев переоденется. Сложит фрак, лаковые туфли и сорочку в сумку. До того глухого места, где покоится прах Кислюка и Бузуева отсюда езды минут тридцать. В багажнике «Жигулей» по сей день лежит лопата и целый пакет купороса. Под сидением пистолет. С Артемовым он разберется за пять минут. Закидает могилу инспектора землей.
А потом снова переоденется во фрак и приедет в «Прагу». Этот банкет очень кстати. Просто очень.
Твердое алиби Локтеву обеспечено.